Дмитрий Евгеньевич Галковский | |
---|---|
Псевдонимы | Никифор Совков, Одиноков, Друг Утят[1] |
Дата рождения | 4 июня 1960 (64 года) |
Место рождения | Москва, СССР |
Страна | Россия |
Альма-матер | МГУ (1986) |
Язык(и) произведений | русский |
Род деятельности | историк, философ, писатель, публицист |
Школа/традиция | русская философия |
Направление | религиозная философия (ранние годы), философия истории, философия языка, аналитическая философия, политическая философия, конспирология |
Период | современная философия |
Основные интересы | история идей, эпистемология, этика, социология, метафизика |
Значительные идеи | концепция «гегемон-субгегемон», концепция «криптоколонии», понятие «предела оптики» в истории |
Оказавшие влияние | Сократ, Платон, Аристотель, Декарт, Юм, Достоевский, Розанов, Набоков |
Премии |
Лауреат лит-премии «Антибукер» (1997)[2] Номинант премии им. Юрия Казакова (2002)[3] |
Сайт | galkovsky.livejournal.com |
Цитаты в Викицитатнике |
Дми́трий Евге́ньевич Галко́вский (род. 4 июня 1960[4], Москва) — русский писатель, философ и публицист.
Родился 4 июня 1960 года в Москве.
Отец — инженер, мать — портниха. Предки были духовного звания. В 1977 году окончил школу с углублённым изучением немецкого языка № 51. Работал на заводе им. Лихачева в одном цехе с Леонидом Якубовичем. Работал также лаборантом в Академии бронетанковых войск им. Малиновского.
В 1980 году поступил на вечернее отделение философского факультета МГУ (специализировался по истории античной философии), которое окончил в 1986 году. На работу устроиться не мог, зарабатывал на жизнь нелегальным тиражированием и продажей запрещённой литературы[источник не указан 1899 дней].
В 1987 году написал философский роман «Бесконечный тупик».
Сотрудничал в 1988—1989 годах с самиздатским журналом Александра Морозова «Параграф»[источник не указан 1899 дней].
Получил известность после публикации в «Независимой газете» (12 ноября 1991) скандальной статьи, написанной в форме письма к Михаилу Шемякину, в которой Галковский делится своими размышлениями о поколении «шестидесятников»[5]:
Что такое для меня, человека другого поколения, «эпоха шестидесятых» ? Наверное — время людей с человеческим лицом... и булыжником вместо сердца. Шестидесятники были крепкими ребятами, забивавшими железными копытами насмерть всех и вся. <...> Они пришли в этот мир с ощущением, что им чего-то недодали, причем на животном уровне: пожрать, поспать, порезвиться на травушке-муравушке. <...> Шестидесятники прошли по головам слабо сопротивляющихся и малочисленных старших братьев и отцов, сожрали и изгадили золотой запас природы, капитал будущих поколений: выкачали нефть, извели леса, понастроили сотни бездарных и глупых городов, пустили в космическую трубу труд последнего поколения русского крестьянства. <...> Когда это поколение исчерпало себя? Когда оно стало мешать, стало «заживать чужой век»? К восьмидесятым годам, после тихой гибели коммунального ада, уже явно.[6]
Некоторое время пользовался покровительством Вадима Кожинова, который в 1990 году устроил его в журнал «Наш современник», а в 1991 году помог опубликовать фрагмент «Бесконечного тупика» в журнале «Советская литература». Другие фрагменты в 1991—1992 годах были опубликованы в «Литературной газете», «Новом мире», «Континенте» и других изданиях. В «Новом мире» напечатаны также статья «Поэзия советская» (1992, № 5) и сценарий фильма «Друг Утят» (2002, № 8). В начале 1990-х годов преподавал в Московском театральном лицее. Участвовал также в коммерческих проектах[источник не указан 1899 дней].
После серии полемических статей 1992—1993 годов («Андеграунд», «Разбитый компас указывает путь», «Устранение недостатка», «Стучкины дети») отказался сотрудничать с российской (по его терминологии, «советской») прессой, обвинив её в травле своего творчества[источник не указан 1899 дней].
В 1995 году выступил с диагнозом русской философии и литературе[7], написал статью «Русская политика и русская философия»[8], опубликованную в сборнике «Иное» (проект Глеба Павловского[9]).
В 1997 году тиражом 500 экземпляров (нумерованных) издал «Бесконечный тупик»[источник не указан 1899 дней].
В 1996—1997 годах Галковский издавал собственный журнал «Разбитый компас» (вышло 3 номера). В январе 1998 года создал сайт «Самиздат. Виртуальный сервер Дмитрия Галковского». Автор «Святочных рассказов», которые печатались в 2001—2003 годах в «Литературной газете», «Независимой газете», «Дне литературы», в газете «Консерватор». Составитель антологии советской поэзии «Уткоречь», изданной в 2002 году. С октября 2003 года ведёт Живой Журнал. В 2003 году вышел сборник статей «Пропаганда», в 2004 — «Магнит». В 2005—2006 годах публиковался в интернет-газете «Взгляд», в 2007 — в журнале «Русская жизнь». В 2007 году вышло третье издание «Бесконечного тупика», это издание стало первым официальным[источник не указан 1899 дней].
1 июня 2017 года Галковский в магазине «Библио-Глобус» представил свою книгу «Николай Ленин. Сто лет после революции»[10].
По результатам опроса, проведённого сайтом OpenSpace.ru, в котором было отдано более 40 тысяч голосов, Галковский занял 12 место среди самых влиятельных интеллектуалов России[11].
5 мая 2018 года Галковский стал вести свой YouTube-канал[12].
Жена Галковская Наталья Вячеславовна. Свадьба состоялась 16 декабря 2012 года.[13] Трое сыновей[14][15]:
По мнению Галковского, биография, написанная выше (точнее, её версия без учёта изменений, совершённых после начала 2014 года), «…верная, но рассогласованная и неуместная…»[16].
Обо мне как писателе написано энное количество текстов, как правило во всякого рода учебниках и научных пособиях. И там постоянно решаются две «промблемы»: постмодернист я или нет, и к какому направлению постмодернизма принадлежу. А какое это имеет значение? Это ерунда «ни уму ни сердцу».
Нет, чтобы написать ПРАВДУ:
«Дмитрий Евгеньевич Галковский, русский писатель. Из-за своего социального и этнического происхождения всю жизнь бойкотировался властями СССР, и затем РФ. Несмотря на очевидные литературные способности, до сих пор не смог опубликовать ни одной своей книги. Известность приобрёл благодаря интернету. Однако в интернете же против Галковского ведётся планомерная кампания, изображающая его психически больным человеком и скандалистом. Между тем известно, что Галковский уравновешенный и общительный человек с университетским образованием, трезвенник, председатель клуба блогеров»[17].
Для философской, публицистической и художественной прозы Галковского характерны эстетика фрагмента, ироническое обыгрывание «чужого слова» (во многом эти черты восходят к В. В. Розанову — одному из центральных персонажей «Бесконечного тупика»). Окружающему миру противопоставлено ранимое, но вместе с тем с иронией относящееся к нему всезнающее «я» («Одиноков» «Бесконечного тупика», «Галковский» и «Дмитрий Евгеньевич» поздних текстов), важен для мира Галковского также образ отца. Философия Галковского — в значительной части «метафилософия», важную роль в ней играет осмысление философствования предыдущих эпох, особенно русской религиозной философии, с неизменным презрением относится он к философствованию советского времени[источник не указан 1899 дней].
Для стиля более поздних сочинений Галковского характерен ряд постоянных метафор и образов («осьминоги», «грибы», «инопланетяне» — криптоколониалисты; «разложить на татами» — любимое занятие советских спецслужб).[источник не указан 1899 дней]
С середины 1990-х Галковский увлекается сетевыми компьютерными играми и Интернетом вообще. Роман «Бесконечный тупик» был построен как гипертекст задолго до эпохи информатизации[18].
Для прояснения материала для широкой аудитории Галковским были использованы различные схемы, абстрагированно описывающие те или иные ситуации. По прошествии времени некоторые из них (концепция «гегемон-субгегемон»; концепция «криптоколонии»; концепция «предела оптики» в истории) получили известность среди широкой публики и были ошибочно причислены к научным воззрениям Галковского.
В результате неправильного понимания Галковский в 2014 году дал свои пояснения относительно них:
…На самом деле я говорил об оппозиции «гегемон-субгегемон» (и говорил открытым текстом) лишь как об умозрительной схеме, помогающей дилетантам хоть как-то разбираться в хитросплетениях реальной дипломатической истории. Это что-то вроде мнемонического приёма «Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан», помогающего запомнить количество, качество и последовательность цветов видимого спектра светового излучения, но не имеющего никакого отношения к оптике как конкретной физической дисциплине…
…То же самое можно сказать о термине «криптоколония». Это некоторая условность, позволяющая дилетантам взглянуть на подлинное устройство и управление конкретным государством. Реально же здесь ведётся речь о многоступенчатости понятия суверенитета…
— Дмитрий Галковский[16]
Дмитрий Галковский не единственный, кто изобрёл термин «криптоколония». Майкл Херцфельд в своей статье 2002 года рассматривает такие страны как Греция и Таиланд как «криптоколонии», причём использует термин «криптоколония» примерно в том же смысле, что и Галковский.
Дмитрий Галковский является основателем «Утиного движения», манифест которого он опубликовал в своём Живом Журнале в 2011 году[19]. Помимо манифеста, суть движения раскрывается Галковским, в написанном им сценарии к фильму «Друг Утят»[20].
К творчеству Галковского в 1990—2000-е годы было привлечено большое внимание критики; рецензенты, не во всём соглашаясь с писателем, как правило, оценивали его творчество как выдающееся явление. Так, главный редактор «Нового Мира» Андрей Василевский в рецензии на «Основной текст» «Бесконечного тупика» отмечает, что «Бесконечный тупик» («примечания») — «одна из самых значимых (не скажу — лучших) книг, написанных на русском языке в 80-е годы», «не памятник культуры, а скорее некое природное явление», отмечает способность Галковского «создать своё особое, почти волшебное „галковское“ пространство (чем-то родственное толкиеновскому Средиземью), внутри которого Галковский оказывался совершенно неуязвим». Публикацию «основного текста» Василевский считает не столь удачной, как ранее изданный текст «Бесконечного тупика»[21].
В рецензии на «Разбитый компас» критик «Знамени» Виктор Широков видит «немаловажное культурологическое свидетельство нашего времени», «частное предприятие честного человека», поддерживает положительную программу Галковского, однако критикует его за «отработанную и продуманную методику литературной провокации»[22].
Публицист и критик Илья Смирнов отрицательно оценивает идеологию и творчество Галковского, считая «Бесконечный тупик» «черносотенным трактатом», не романом, а «политической публицистикой», а высокую оценку творчества Галковского литературным сообществом относит к признакам его деградации[23].
Творчество Галковского неоднократно изучалось литературоведами, ему посвящён ряд диссертаций[24][25].
Взгляды Галковского-публициста и философа анализируют и учёные других специальностей:
Работы представлены в хронологическом порядке по дате первого издания[34]:
Электронные тексты
Диссертации
Книги
Статьи
Интервью
Выступления на радио